У WereWolf'a: Баязет

Недавно наконец-то удалось полностью посмотреть фильм "Баязет", снятый по одноименному роману Валентина Пикуля.

Роман посвящен одному из драматичных и героических эпизодов русско-турецкой войны 1877-1878 годов - обороне немногочисленным русским гарнизоном крепости Баязет, вошедшей в историю под названием "Славного баязетского сидения".

Это была первая проба талантливого автора на поприще отечественной исторической беллетристики. Как показали последующие книги В.Пикуля, отечественная история стала для него главнейшей темой творчества.

Тем не менее сам писатель говорил, что не претендует на историческую точность в своих книгах. Произведения В.Пикуля представляют прежде всего художественную ценность.

Поэтому есть смысл вспомнить об истории крепости Баязет и о реальных событиях этого трагического и героического эпизода Русско-турецкой войны 1877-1878 года.

Баязет, турецкая крепость в Армении (ныне город Догубаязит на северо-востоке Турции), за обладание которой в ходе русско-турецких войн XIX в. велись ожесточенные бои между русскими и турецкими войсками.

В конце XIX века Баязет пришел в упадок и обеднел; жители — армяне и курды; в 1877 году их было не более 700 душ. Вследствие удобного географического положения на дороге из Армении в персидскую провинцию Адербайджан. Баязет часто становился предметом военных действий. В войне с турками русским неоднократно приходилось занимать и потом опять оставлять этот город.

В конце августа 1828 г. Баязет был взят князем Чавчавадзе, который затем в 2 недели покорил весь пашалык. В июне 1829 г. ванский паша, пользуясь движением русских к Эрзеруму, приступил к крепости, где оставалось около 2000 человек под начальством генерал-майора Попова. Несмотря на огромное превосходство сил неприятеля, русские отбили все его атаки

НАКАНУНЕ ОСАДЫ

Перейдя турецкую границу после начала войны, командующий Эриванским отрядом генерал-лейтенант Тергукасов отдал приказ наступать на Баязет, чтобы перекрыть путь турецким войскам на территорию Эриванской губернии России.

Город с цитаделью, возведенной еще в XIV веке султаном Баязитом на месте древнего армянского города Пакован, расположен в северо-восточном углу Турции. Сама цитадель Баязет - это, скорее, замок, чем крепость, но расположенный на горе с такими трудными подступами, что три-четыре пехотных батальона с несколькими орудиями могут выдержать длительную осаду. Важными условиями для успешной обороны являлись наличие запасов провианта, воды, боеприпасов и, конечно, отсутствие у противника сильной артиллерии. Турецкий гарнизон Баязета состоял в то время из двух слабых батальонов с тремя горными орудиями и шестьюдесятью всадниками. Узнав о приближении крупных сил русских, турки покинули цитадель. Тергукасов в этой ситуации продолжил движение по долине Евфрата, а в Баязет приказал вступить небольшому отряду.

Опустевший Баязет был занят 19 апреля батальоном Ставропольского полка с двумя орудиями и командою казаков под общим начальством подполковника Ковалевского и при коменданте цитадели капитане Штоквиче. Подполковник Ковалевский пользовался заслуженным авторитетом у своих подчиненных. До середины мая он дважды совершал вылазки, чтобы выяснить местоположение турецких войск. Дважды он получал сведения о скоплении турок в разных местах и докладывал по телеграфу в штаб Эриванского отряда. На донесения командование реагировало усилением гарнизона. В числе подкрепления была и сотня Уланского полка под начальством войскового старшины (подполковника) Кванина. В фильме он изображен под фамилией Ватнин и в казачьем чине сотника, что соответствовало общевойсковому чину поручика.

Вторичное тревожное донесение Ковалевского вызвало беспокойство в штабе, и на рекогносцировку был снаряжен отряд под командованием известного кавказского генерала князя Амилохвари, но по какому-то недоразумению князь не подтвердил опасений подполковника Ковалевского. Возможно, турки сумели замаскировать свои позиции.

24 мая в Баязет прибыло пополнение из двух рот Крымского пехотного полка во главе с подполковником Пацевичем, которому было приказано принять дела у подполковника Ковалевского. Пацевич был бравым офицером, в отличие от своего телевизионного двойника никоим образом не причастным к алкоголизму. Одну страсть заметили его сослуживцы - к... чаю.

Свою замену Ковалевский принял абсолютно спокойно, тем более что был уже офицером пенсионного возраста и к тому же инвалидом. Решение о замене любимого и авторитетного командира действительно озадачило гарнизон, но в то время понятие "Приказ - есть приказ" было святым для каждого воина.

В конце мая Макинский хан из Персии донес о скоплении турецких войск до 30 000 тысяч при 12 орудиях. Вылазки турок стали частыми. В это тревожное время из тылового госпиталя в Баязет ради любимого мужа переводится сестра милосердия Александра Ефремовна Ковалевская, которая станет легендарной героиней обороны Баязета.

Подполковник Пацевич почему-то решил продемонстрировать отвагу русских и отучить турок подходить к стенам Баязета. И хотя ему было известно, что турецкие войска во много раз превышают численность гарнизона, 6 июня Пацевич принимает непродуманное решение выступить на рекогносцировку с четырьмя сотнями казаков и пехотой подполковника Ковалевского. Турки обложили малочисленный отряд Пацевича, и тот в какой-то момент спасовал. Разумеется, ни о каком отказе Пацевича от командования, как это показано в фильме, не могло быть и речи. Благодаря мужеству и находчивости подполковника Ковалевского дух в отряде и организованность были подняты. Но сам Ковалевский был ранен в живот и скончался на носилках от другой пули и тоже в живот. При отступлении отряда тяжелораненых и убитых приходилось оставлять на поле боя, но любимого командира солдаты несли на носилках под шквальным огнем турок. Официальные документы свидетельствуют, что пока командира донесли до крепости, из числа его носильщиков погибли 20 человек.

Остатки сильно поредевшего отряда турки преследовали до самого Баязета. При входе в цитадель возникла неимоверная толчея с трагическими последствиями. Большая часть лошадей осталась в городе, погибли все, кому не удалось попасть внутрь, поскольку ворота были быстро закрыты, чтобы не ворвались турки.

Начальник кордона Эриванского отряда генерал-майор Калбалай-Хан Нахичеванский, не имея достоверных сведений о состоянии гарнизона в Баязете, направил на разведку своего родного брата полковника Исмаил-Хана Нахичеванского, командира недавно сформированного Эриванского конно-иррегулярного полка с четырьмя сотнями этого полка. С еще необстрелянными милиционерами по дороге на Баязет Исмаил-Хан был вынужден вступить в бой с регулярными войсками турок и понес большие потери. Шансов на возвращение у него не оставалось, и перед самым закрытием ворот он успел чудом проскочить внутрь с остатками своей конной милиции и с тяжело раненным сыном, прапорщиком Эриванского полка Аман-ханом Нахичеванским. Это произошло также 6 июня.

В фильме показан расчетливый, двуличный, явно симпатизирующий туркам подполковник Исмаил-Хан, находившийся в крепости с первых дней существования гарнизона. На самом же деле этот 58-летний офицер, отец 9 детей, почти всю свою долгую службу находившийся в подчинении главнокомандующего Кавказской армией и имевший шестнадцатилетний стаж службы в чине полковника, был отважным и честнейшим офицером.

Цитадель не была подготовлена к осаде. Не были созданы достаточные запасы воды, провизия доставлялась в крепость по необходимости. Когда ворота были заперты, вода сразу же была перекрыта турками, а наспех сделанные запасы оказались мизерными. Провизии оставалось не более чем на три дня. Вот в таких условиях началась беспримерная 23-дневная оборона крепости Баязет, длившаяся с 6 по 28 июня.

На третий день блокады, когда изнурение от жары, голод и жажда начали доводить осажденных до полнейшего отчаяния, стали раздаваться голоса о сдачи крепости. Утром 8 июня турки начали "психическую" атаку. Неистовые крики штурмующих, оглушительный единовременный залп из нескольких тысяч ружей, грохот орудий, глухие удары сотен гранат о стены цитадели, клубы дыма - все это привело в безумие многих осажденных. Турки, подобно саранче, двинулись на штурм. В атмосфере всеобщего шока подполковник Пацевич, до того спокойно беседовавший под аркой ворот с комендантом Штоквичем и несколькими офицерами, при их же поддержке, а не единовластно, принимает решение о прекращении стрельбы, вывешивании белых флагов и сдаче. Это подтвердили потом многие.

Вот в сокращенном виде рассказ Исмаил-Хана Нахичеванского: "Ко мне влетел вдруг артиллерийский офицер. Он был взволнован: "Пацевич поднял белый флаг, и огромная масса турок уже хлынула к воротам". После этого я выскочил во двор, где толпилась масса офицеров и солдат, и действительно вижу: на громадном шесте, прикрепленном к стене цитадели, высоко развевался белый флаг, а возле стоят Пацевич и несколько офицеров. "Господа, что вы делаете?! - крикнул я. - На то ли мы принимали присягу, чтобы малодушной сдачей опозорить себя и русское оружие?! Стыдно! Пока в жилах наших остается хоть капля крови, мы обязаны перед Царем бороться и отстаивать Баязет. Кто вздумает поступить иначе, тот - изменник, и того я прикажу расстрелять немедленно! Долой флаг, стреляй ребята!"

Флаг был немедленно сорван. Стрельба возобновилась, в числе первых был смертельно ранен подполковник Пацевич. Исмаил-Хан продолжал: "Своя ли пуля его сразила или неприятельская, не берусь решить. Были голоса за то и за другое, но Пацевич был ранен в спину..."

В командование гарнизоном без назначения свыше, инициативно вступил полковник Исмаил-Хан Нахичеванский. Он сразу же принял необходимые меры по укреплению крепости. Ослабевшие от жажды и голода 128 "охотников" с четырьмя офицерами нашли в себе силы сделать героическую вылазку за пределы крепости. В этой вылазке полегла треть храбрецов, но от стен крепости турки были отброшены. Такой высокой ценой противнику внушили, что о сдаче крепости и речи быть не может.

Положение осажденных с каждым днем ухудшалось. Экономно доедали отощавших лошадей, но и этой пищи не хватало. За водой к недалеко протекающей речушке "охотники" ходили почти ежедневно, спускаясь на канате со стен крепости или пробирались через пробоину в стене. И хотя берег был усеян трупами храбрецов, это их не останавливало. Однажды вместе с водой на канате в крепость был поднят захваченный турецкий офицер. Но добываемой воды, уже отравленной трупным ядом, от которой началась смертность в крепости, все равно не хватало. Случалось, что и день, и два осажденные не имели ни капли.

Вода в цитадели была самой высокой наградой. При ее наличии четверть ведра выдавалось орудийному расчету, если артиллеристы попадут в турецкий редут.

Госпиталь с шестью штатными врачами и обслуживающим медперсоналом был переполнен. За время осады в нем перебывало 208 больных, больше половины - с открытыми и пулевыми ранами. Из них врачи не сумели сохранить 40 жизней. Для больных вода предоставлялась в первую очередь, но случались дни, когда дозы снижались до нескольких капель. В лучшем случае раны промывались трижды, а гной удалялся с помощью ваты. Бинты, несмотря на их загрязнение кровью и гноем, использовались многократно.

10 июня Исмаил-Хан принял решение послать генералу Тергукасову записку о сложившемся положении. Для этого был снаряжен казак Ковальчук. В помощь Ковальчуку (а не самостоятельно!) был выделен армянин Сампсон Петросов, бывший писец из канцелярии. Эпизод в фильме с армянином-беженцем вымышлен. В крепости не было беженцев, как и хирургического вмешательства для маскировки записки. При обыске ее предписывалось съесть.

13 июня со стен заметили приближение отряда генерала Калбалай-Хана. Радости не было предела, но она длилась недолго. Сильный турецкий отряд преградил дорогу. Калбалай-Хан с отрядом в тысячу штыков и шашек не решился вступить в бой и повернул обратно. Гарнизон Баязета был повержен в уныние, но Исмаил-Хан не терял надежды на спасение.

Прибывший в цитадель очередной парламентер, перебежавший к туркам уже после начала войны, с надменностью заявил Исмаил-Хану, что войска Тергукасова разбиты, ждать помощи неоткуда. Если гарнизон не капитулирует, он будет перевешан. Исмаил-хан ответил, что вначале будет повешен сам парламентер, как изменник. Приказание было немедленно выполнено. В условиях, когда дальнейшая судьба осажденных не была известна, этот поступок полковника в крепости, а затем и командованием, был оценен как проявление большого мужества.

Исмаил-Хан смотрел на создавшееся положение глазами реалиста. Впоследствии он разъяснял: "Я, конечно, не отрицал возможности подобного конца, но всегда повторял при этом, что я никогда не соглашусь на сдачу Баязета еще и потому, что я - мусульманин. Я знаю, что именно этому обстоятельству припишут сдачу, если бы на нее побудили даже тысячи других причин".

21 июня в крепость вернулся Петросов - один из двух вестников, посланных к Тергукасову. Он заявил, что, опасаясь обыска, записку проглотил, но извещение о бедственном положении в крепости передал. Храбрый казак Ковальчук бесследно исчез.

Не имея уверенности, что до генерала Тергукасова дошла весть о ситуации в Баязете, 24 июня Исмаил-Хан послал новых гонцов, но теперь уже к своему брату генералу Калбалай-Хану. Для этой цели был назначен урядник Сиволобов с двумя казаками. Но обессилевший урядник и один из казаков не дошли до цели и были подобраны в бесчувственном состоянии жителями армянского селения. Второй казак все же добрался до Калбалай-Хана, следом на лошадях доставили отставших. Поблагодарив и накормив посланцев, генерал наградил их . Урядник получил 200 рублей, а казаки - по 100.

24 июня - день Божьей благодати. На цитадель обрушился проливной дождь - сказочный эликсир жизни. Защитники насладились влагой вдоволь, и уже не упустили возможности сделать запасы воды, но скоро нужды в них не стало.

Утром 28 июня послышалась пальба. На помощь осажденным шел Эриванский отряд в составе 8 батальонов, 24 орудий и 19 эскадронов под командованием генерал-лейтенанта Тергукасова. Благодаря его умелым действиям и промахам противника турецкие войска были отброшены от Баязета. Погибли 2, ранены 21 человек. У противника значительное число убитых и раненых. Взяты в плен 60 турок.